Сердце женщины - Страница 26

Размышляя подобным образом, она позволила выходным идти своим чередом, не избегая намеренно хозяина дома, но и не ища с ним встречи.

В воскресенье сразу после обеда Харлоу уехал осматривать поместье; Синди объявила о своем намерении посетить жену одного из арендаторов, которая только что вернулась из больницы после родов, а тетя Беатрис отправилась к себе отдохнуть перед ужином.

В другое время Люси присоединилась бы к Синди, но накануне она поздно легла и теперь чувствовала себя усталой. Так что она осталась дома и устроилась в библиотеке, читая газеты и просматривая заинтересовавшие ее книги. В камине, как обычно, горел огонь.

Тепло от камина в сочетании с выпитым за обедом бокалом вина навеяло дремоту, и Люси, прикрыв глаза, погрузилась в волшебное забытье где-то между явью и сном.

Звук открывающейся двери потревожил ее, она подскочила и увидела перед собой Пола Харлоу. Заметив, что юбка задралась слишком высоко, она смущенно поправила ее и поднялась. Сердце ее бешено колотилось в груди, а руки дрожали так заметно, что ей оставалось лишь надеяться, что он этого не заметит.

– Здравствуйте, – пробормотала она. – Ну, как прошел день… удачно?

Банальность вопроса была настолько очевидной, что они оба улыбнулись.

– Да, – ответил он, – а погода была ужасной!

Он подошел ближе, и она увидела, что он выглядит даже более усталым, чем в день приезда. Охватившее ее желание – внезапное и необъяснимое – разгладить прорезавшие его лоб морщины, дотронуться до его губ было таким сильным, что она поспешно сделала шаг назад. При этом она наступила на каминную решетку и непременно упала бы, если бы он не подхватил ее. Его рука была такой надежной, что она позволила себе опереться на нее.

– Вы дрожите, – заметил он. – Это от страсти или от нервов?

– От нервов. Вы напугали меня до смерти!

Он улыбнулся:

– Ваши ответы всегда непредсказуемы. Обычно я наперед знаю все, что может сказать женщина.

– Как это, наверное, скучно!

Он пожал плечами и взял одну из книг, которые она отобрала для чтения.

– Джон Донн. Это ваш любимый поэт? Разговор о поэзии помог Люси вновь обрести утраченное достоинство.

– Мне скорее нравится то, как он пишет, чем то, что он пишет.

– Вы не разделяете его мнение о женщинах?

– Определенно нет. Оно слишком цинично. Большинство женщин вовсе не такие бессердечные лгуньи и предательницы, какими он их описывает.

– Но так он их видит. – Пол скривил губы. – И так их вижу я.

– Если это правда, мне жаль вас.

Слова сорвались у нее с языка прежде, чем она смогла их удержать, но он не обиделся, а лишь холодно произнес:

– Говоря это, я не имел в виду вас, мисс Гренджер.

– Возможно, вам стоило бы, – ответила она.

– Что вы хотите этим сказать? Я считаю вас единственной женщиной, которая могла бы опровергнуть мнение Донна.

Люси облизнула внезапно пересохшие губы. Это был совсем не подходящий момент для того, чтобы начать деликатный разговор о Мюррее Филлипсе. Но, к своему удивлению, она вдруг поняла, что уже торопливо рассказывает Полу всю историю, начиная со своей первой встречи с художником и заканчивая решением не препятствовать Синди видеться с ним.

Пол Харлоу выслушал ее, не проронив ни слова. Его лицо оставалось совершенно бесстрастным, пока она мямлила и заикалась.

Когда он, наконец, заговорил, его голос был полон ледяного презрения:

– Хорошенькая история, мисс Гренджер. Моя сестра нарушает свое обещание, а вы ее поощряете и всячески способствуете.

– Я делала то, что, по-моему мнению, было хорошо для Синди.

– Кто вы такая, чтобы судить об этом?

– Я должна была принять решение. Мне казалось, что вы мне доверяете.

– Это вовсе не вопрос доверия, по крайней мере как вы его понимаете. Я объяснил вам, чего хочу от вас и почему прошу приехать, а вы, похоже, сделали все с точностью до наоборот.

– Да поймите вы, у меня не было выбора, – взмолилась она. – Неужели не ясно?

Он подошел к камину и стал пристально смотреть на огонь.

– На самом деле я вас не виню. Это все Синди. Она дала мне обещание и…

– Вы вырвали его у нее. А это совсем другое дело.

Он замолчал, а потом кивнул, соглашаясь:

– Вы считаете, я слишком многого требую от людей?

– Да, считаю. В любом случае Синди не нарушала своего слова. Она не ходила к Мюррею. Он сам пришел к ней.

– И это в последний раз. Мне это не доставит удовольствия, но я намерен поместить ее под опеку суда. Если Филлипс не перестанет с ней встречаться, то окажется в тюрьме.

– А когда он оттуда выйдет, первое, что сделает Синди, – убежит с ним за границу, куда-нибудь, где английские законы их не достанут. Разве вы не понимаете, что, причинив вред Мюррею, вы только настроите Синди против себя и бросите ее в его объятия.

– Да он и так может вить из нее веревки.

– Пока нет. Но будет, если вы не станете действовать осторожно.

– Может, вы мне скажете, что делать?

– Скажу. – Она поглубже вздохнула. – Вы можете попросить меня уйти, но, умоляю вас, сперва выслушайте.

Он уселся в кресло напротив нее. Никогда она не видела его таким бледным.

– Полагаю, вы тоже пали жертвой обаяния Филлипса?

– Меня не интересует Мюррей. Я беспокоюсь о Синди. Вы не можете помешать ей любить его, и какие бы шаги вы ни предприняли, они все равно поженятся, если захотят. Но если Мюррей действительно такой негодяй, как вы думаете, то единственный способ заставить Синди это понять – позволить ей видеться с ним как можно больше.

Пол долго молчал, а когда заговорил, в его голосе не было и следа былой холодности.